Мы гуляли по набережной Темзы, впитывая в себя новые впечатления и неспешный английский дождь. Странные ощущения обыденности, повседневности и непостижимой нормальности этой прогулки кружили голову, словно выпитый бокал шампанского. Хотелось кататься на карусели и задирать голову вверх, разглядывая свинцовые тучи и маленькие стеклянные шатлы , уносящие в серое небо бесстрашных людей, жаждущих увидеть весь Лондон целиком и сразу.
Я им немножко завидую.
Я боюсь высоты и так и не рискнула подняться над городом и ахнуть, поразившись его величию. Но я позволила себе помечтать. Позволила себе раствориться в этом моменте – здесь и сейчас.
Момент был прекрасен.
Расставаться с набережной не хотелось и мы решили зайти в кафе прямо здесь, не отходя от прекрасного, где-то между Национальным Театром и Royal Festival Hall, прекраснее места просто не может быть.
Была суббота. Шел дождь.
Огромные толпы гуляющих по набережной так же, как и мы, потянулись к теплу, еде и просто посидеть отдохнуть, поделиться впечатлениями и поставить мозг на перезагрузку.
Мы зашли в огромный зал кафе и опешили.
Множество столиков, множество людей и множество официантов, ловко пробирающихся сквозь частоколы отставленных стульев.
КУхня находилась в этом же зале, едва прикрытая прилавком, и мы могли видеть, как повара, снующие между горячих плит, утирают пот со своих утомленной работой лиц.
Все это напомнили нам советскую столовую. Как бы нелепо не звучало сочетание этих двух понятий – советская столовая и официанты.
Нас было пятеро. И найти большой столик, вероятно, будет не так-то просто.
Но нет.
Неизвестно откуда появившийся официант (ну, оооочень симпатичный мальчик) нам так быстро сдвинул два столика вместе и предложил меню, что я даже этого не заметила. Или забыла.
Настроение опять заиграло неповторимыми лондонскими красками. Захотелось есть, пить и забыть обо всем.
Но вот уже красивый мальчик официант принес нам еду, а Свете налил в бокал красного вина. На пробу.
Света слегка повертела бокал, и вино омыло его внутренние стенки, медленно стекая неровными дорожками на самое дно, словно слезами омывая свой прощальный путь.
Мальчик получил добро. На вино и прочие радости жизни.
Он принес Свете мясо молодого ягненка. Блюдо было подано с особым шиком – н грубой, с виду, дощечке стояла сковородка с молодым картофелем и зеленью. Мясо с косточкой было с легкой небрежностью, за которой скрывались тщательная продуманность и долгие тренировки, расположено справа от сковородки.
Света молча приступила к трапезе. Она лишь иногда прикрывала глаза и отпивала глоток вина из высокого бокала.
Её комментарии были немногословны – а, может быть, я просто не помню, унесенная своими ощущениями в параллельную реальность.
Но.
Судя по тому, что во всех последующих посещаемых нами кафе, Света всегда заказывала исключительно мясо ягненка, это блюдо удовлетворяло всем ее желаниям.
А нам тем временем принесли суп.
Он был какого-то необыкновенного, оливкового цвета. В обрамлении белой фарфоровой чашки он выглядел как-то особенно притягательно и волнующе. А нежное сливочное масло и две необычайно мягкие булочки добавляли его вкусу изысканности и неповторимости. От него невозможно было оторваться.
Невозможно было остановиться…
Непознанный нами ранее вкус этого необыкновенного супа заставил нас броситься к словарям, чтобы узнать чудесные ингредиенты, из которых было создано это волшебство.
Это были грибы и лук-порей. Немыслимое сочетание и совершенно неповторимый вкус. Его хотелось пробовать снова и снова.
Но, увы, все хорошее когда-нибудь заканчивается. Закончился и этот суп.
Но тут официант принес нам следующее блюдо, предварительно спросив, с милой улыбкой на лице, нравится ли нам то, что было подано ранее. О, милый мальчик, нам нравилось все то, что ты предложил нам. Весьма и весьма.
Но пора было приступать ко второму.
Это были фиш энд чипс. Традиционное для англичан блюдо, судя по наличию его в меню каждого кафе, куда бы мы не заходили, но от этого не менее прекрасное.
Нежнейшее белое мясо, спрятанное в хрупкой панировке, просто сочилось на губах и не позволяло думать больше ни о чем.
Я пробовала в своей жизни много разной рыбы – и морской и речной. Но эта была ни на что не похожей, она была просто невероятной!
Хрустящий, удивительно точной прожарки картофель, нежнейшее гороховое пюре и в меру острый соус удивительным образом оттеняли и без того необыкновенный вкус рыбы.
Это было удивительное блюдо.
Чисто британское блюдо.
Я запомню его навсегда.
А затем был десерт. Апофеоз этого праздника наслаждения.
Тонкий изящный вкус бананового пирога полностью заполонил собою мое сознание. Изысканный букет нежнейшего теста, ароматной джемовой прослойки, сладкой карамели и упругого крема, покрытого чуть хрустящей корочкой и едва подернутого ноткой корицы, проникал в самые дальние уголки мироздания и не позволял думать больше ни о чем. Только о нем.
Только о нем.
Это был восхитительный момент. Неповторимый. Ни с чем не сравнимый.
Банановый пирог.
Я люблю тебя.
Но время неумолимо нас звало в путь. Нам пора было уходить из этого замечательного места.
Вон, вон там оно, слева внизу снимка.
Будете в Лондоне - обязательно зайдите туда.
И я вас уверяю - вы не пожалеете.
Мы расплатились с милым мальчиком и отправились в Аймакс.
Самый большой Аймакс в Британии.
Нас ждала вишенка на торте.
Нас ждал Джон Харрисон.
Journal information